Революционэры. Россия ХХ век

Boris Paleev написал(а) к All в Jul 19 23:20:18 по местному времени:

Нello All!

https://aftershock.news/?q=node/775703

Революционэры. Россия ХХ век

ср, 31/07/2019 - 20:09 | Anisiya (4 года 6 месяцев)


Террористов, без сомнения, следовало вешать. В царской России с этой публикой обходились непозволительно мягко, порой по самым идиотским причинам сохраняя жизнь закоренелым убийцам. Но что могли понимать в уликах и доказательствах два-три строевых офицера, не умевших произвести простейшие следственные процедуры?!

Незадачливый и удачливый вешатель, Столыпин еще при жизни стал политическим трупом. Его уход в отставку был вопросом считанных дней. Царь откровенно ненавидел премьера. В. Пикуль не выдумал знаменитую сцену на киевском вокзале, а заимствовал ее из мемуаров очевидцев: прибывает царский поезд, император и сановники рассаживаются по экипажам, но премьер-министр в одиночестве остается на перроне, потому что ему не "забронировали" заранее конкретного места в карете. Адъютант сбегал куда-то, за свои деньги нанял извозчика, и покатил премьер в полном одиночестве на скрипучей пролетке вслед за пышным императорским кортежем...Очень уж не любил Николай тех, кто его "заслонял"!

Кем было организовано убийство Столыпина, не сомневались уже тогда. Сказочка о "злокозненном жиде Мордке", то ли по собственной прихоти, то ли по воле некоего жидомасонского подполья убившем "спасителя России" - байки для убогих. Во-первых, реформы Столыпина Россию не спасли, лишь прибавили смуты и тяжелых противоречий туда, где их и без того было изрядно. Во-вторых, дворцовым консерваторам из ближайшего окружения царя Столыпин был неугоден даже больше, чем большевикам и прочим социалистам. Деникин писал: "Слева Столыпина считали реакционером, справа (придворные круги, правый сектор Государственного Совета, объединенное дворянство) - опасным революционером". Хозяйка знаменитого светского салона, дочь егермейстера двора А. Богданович писала в своем дневнике: "...Столыпина, убитого никем иным, как охраной (т.е. Охранным отделением. - А.Б.)...".

Светская дама лишь зафиксировала на бумаге то, что говорили совершенно открыто. То, что в Столыпина стрелял еврей - дело десятое. Кто-то уже тогда умел прекрасно отводить глаза, направляя общественный гнев в сторону "сицилистов" и "жидов". А меж тем иные исследователи давненько уже твердят, что рана Столыпина, по всем описаниям, была самая пустяковая, и то, что он от нее все же умер, предельно странно...

В общем, о том, что Столыпин был убит в результате заговора, чьи ниточки тянутся под балдахин трона, написано много, и я не хочу повторяться. Скажу лишь еще раз: по всем данным, реформы Столыпина ничему не могли помочь и ничего не могли спасти, они лишь подбросили хвороста в костер.
Перейдем лучше к следующему этапу - к одному из самых живучих и стойких российских мифов, перекочевавших их царской России в Советский Союз, а после развала Союза до сих пор так и не сгинувшего. К мифу о высоком предназначении, высокой миссии и духовном превосходстве так называемой русской "интеллигенции". О той страшной роли, которую эта разновидность фауны сыграла в трагедии России...

Мелкие бесы.
Советский энциклопедический словарь 1988 г. определяет "интеллигенцию" как "Обществ. слой людей, профессионально занимающихся умственным, преим. сложным, творческим трудом, развитием и распространением культуры. Термин "И" введен писателем П.Д. Боборыкиным в 60-е гг. 19 в.".

Вопросы возникают мгновенно: к чему было выдумывать какой-то особый термин, не существовавший доселе ни в одном языке, если неплохи были и старые: "ученый", "интеллектуал", "человек искусства"? И как быть, если человек, "профессионально занимающийся сложным творческим трудом", тем не менее категорически отказывается признавать себя "интеллигентом"? У Л.Н. Гумилева (интеллектуал!) однажды спросил телеинтервьюер: - Лев Николаевич, вы - интеллигент? И взвился Гумилев:
- Боже меня сохрани! Нынешняя интеллигенция - это такая духовная секта. Что характерно: ничего не знают, ничего не умеют, но обо всем судят и совершенно не приемлют инакомыслия.

Довольно недвусмысленно сказано, не правда ли? Следует сделать одно серьезное уточнение: из гневной тирады Гумилева следовало бы решительно исключить слово "нынешняя". Поскольку интеллигенция всегда такой и была. Незадачливая подруга Есенина Галина Бениславская записочку к Эрлиху закончила примечательно: "Интеллигент вы, а не человек, вот что". Неровные строчки, нацарапанные пьяной девчонкой, любопытным образом перекликаются со словами из статьи М.О. Гершензона, написанной в 1909 г.: "Одно, что мы можем сказать русскому интеллигенту, это - постарайся стать человеком".
Что же это за существо такое - "интеллигент", если ему иные умные люди даже в праве называться человеком и то отказывают?!

Составитель нескольких книг политических анекдотов Ю. Борев, в отличие от предыдущих ораторов, разливается соловьем: "Интеллигент - это человек, у которого духовные интересы превалируют над материальными, жизненная цель которого - не обогащение, а служение общенародным и общечеловеческим идеалам. Интеллигент - это человек, который сосредоточен на метафизических проблемах бытия (их приоритете по отношению к практическим вопросам) и на высших его загадках (жизнь, смерть, любовь, власть, справедливость). Интеллигент - это человек, чувствующий свою ответственность за историю, за все, что происходит в мире, это творчески инициативный человек, обладающий неподвольным мышлением и самосознанием".

Г-н Борев забыл только уточнить - а как фамилия этого человека? Лично я, во всяком случае, не могу ассоциировать эти пышные словеса ни с одной известной мне мало-мальски заметной (и мелкой тоже) персоной, которая считается "интеллигентом". Кстати, сам г-н Борев, судя по его собственным писаниям, "ответственности за историю", безусловно, не чувствует. Потому что в той же книге сообщил нам следующий потрясающий факт: "В эпоху Ивана Грозного население Руси уменьшилось втрое".

В каком душевном состоянии нужно пребывать, чтобы бестрепетно такое вывести? Для справки: в эпоху Грозного население Московского царства составляло несколько миллионов человек. Число жертв Грозного, по самым пессимистическим подсчетам, не превышает пятнадцати тысяч.
Так-то. Интеллигент и знания - две вещи несовместные...

Г-н Борев поет осанну интеллигенции, соловьем разливается. Но поневоле вспоминаются слова дореволюционного мыслителя Г. Федотова: интеллигенция - это специфическая группа, "объединяемая идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей". Что подтвердил один перестроечный публицист, без колебаний причислявший себя к интеллигенции: "Интеллигент - это псевдоним для некоего типа личности... людей определенного склада мысли и определенных политических взглядов".

В.И. Ленин, как известно, насмехался над интеллигенцией, "полагающей себя мозгом нации. На деле, она не мозг, а говно". Мао Цзе-Дун интеллигенцию называл "самой умственно недоразвитой частью нации". Если кто-то не пожелает принимать за истину мнение коммунистических вождей, извольте цитату из белогвардейца и монархиста Ивана Солоневича: "Русская интеллигенция есть самый страшный враг русского народа"...

Но рассмотрим историю вопроса подробно. Она и в самом деле берет начало в 60-е гг. XIX в. По свидетельству камергера Д.Н. Любимова, "в связи с проектом какого-то циркуляра министерства внутренних дел, где упоминалась русская интеллигенция, Победоносцев писал Плеве: "Ради бога, исключите слова "русская интеллигенция". Ведь такого слова "интеллигенция" по-русски нет, бог знает, кто его выдумал, и бог знает, что сие означает...".
Победоносцев, выдающийся публицист и мыслитель, в данном случае оказался не прав. Министр внутренних дел Плеве изучил вопрос и пришел к выводу, что термин "интеллигенция" все же означает некое вполне определенное понятие - никоим образом не отождествлявшееся, однако, с понятием "образованная часть населения".

Сын камергера Любимова охарактеризовал интеллигенцию так: "Прослойка между народом и дворянством, лишенная присущего народу хорошего вкуса". Прослойка, начавшая формироваться в первые годы царствования Александра II и очень быстро превратившаяся в "чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй". Одиночки-Базаровы, плодясь, как амебы, превратились в нечто жуткое... Лишенное не только "хорошего вкуса", но и подлинной образованности, и способности мыслить логически, и патриотизма, и умения сделать хоть что-то полезное.

Они были - разрушители. Тот, кто не способен ничего создать, смысл своего существования видит в разрушении, но при этом пытается доказать окружающему миру, что он именно строит - "прогрессивное", "новое"...
Министр внутренних дел Плеве (впоследствии подорван террористами) говорил Любимову-старшему: "Та часть нашей общественности, в общежитии именуемая русской интеллигенцией, имеет одну, преимущественно ей присущую особенность: она принципиально и притом восторженно воспринимает всякую идею, всякий факт, даже слух, направленные к дискредитации государственной, а также духовно-православной власти, ко всему же остальному в жизни страны она индифферентна".

В 1912 г., уже после смерти Плеве, Генерального штаба генерал-майор, военный историк Е.И. Мартынов (впоследствии убит большевиками) написал не менее горькие строки: "Попробуйте задать нашим интеллигентам вопросы: что такое война, патриотизм, армия, военная специальность, воинская доблесть? Девяносто из ста ответят вам: война - преступление, патриотизм - пережиток старины, армия - главный тормоз прогресса, военная специальность - позорное ремесло, воинская доблесть - проявление глупости и зверства...".
Стоит ли удивляться, что в 1905 г. русские интеллигенты отправляли телеграммы японскому императору, поздравляя его с победой над Россией? Логика проста: чем хуже для России, тем лучше для грядущей революции...Это был закономерный результат примерно тридцатилетней вакханалии террора и пропаганды разрушения всего и вся, буйствовавшей в России с 70-х годов XIX века.


Поначалу никто не думал о пистолетах, динамите и кинжалах. Теоретики из организации "Народная воля" решили добиться крушения ненавистного царизма, просвещая и агитируя крестьянство. Беда только в том, что настоящего крестьянства, его желаний и образа мыслей образованные господа просто-напросто не знали. Вот характерное признание в мемуарах одного из них (фамилия и национальность не имеют в данном случае никакого значения, поскольку речь идет о типичнейшей фигуре): "Народа я не знал, так как родился в городе, деревни почти не видел, да, кроме того, я был чужим этому народу по крови. Русскую историю я тоже плохо знал. Признаться, не любил я ее. Уж очень скучной она мне казалась. И я, такой любознательный и прилежный, прочитавший так много по истории революционных движений на Западе, ничего не читал по русской истории. Мне казалось, что она ничего не может сказать ни моему уму, ни моему сердцу".

Эту проблему наш революционер разрешил очень просто: завалил свой стол трудами русских историков, пару месяцев их усиленно штудировал, потом решил, что теоретически он теперь абсолютно подкован - и кинулся агитировать народ.

То, что он был евреем, никакой роли не играет. Есть двухтомные интереснейшие мемуары стопроцентного русского Н.А. Морозова, одного из руководителей "Народной воли", сына (хотя и незаконного) богатого помещика.
Этот родился в деревне, в имении - но крестьянства опять-таки не знал, как и его славянские друзья, почти сплошь благородные дворяне либо помещики вроде Лизогуба, потратившего "на революцию" свое несметное состояние...
Им отчего-то стукнуло в голову, что русский мужик спит и видит две заветные мечты: во-первых, скинуть царя, во-вторых, после прихода свободы немедленно устроить нечто вроде описанных французским фантазером Фурье "фаланстеров": всю землю сделать общей и коллективно работать на ней с песнями, поселившись опять-таки в общежитии.
Основываясь только на этом, они и начали!

Они написали суконным языком, который почитали за "народный", кучу примитивных брошюрок, напечатали их в тайных типографиях и отправились "в народ" распространять свои идеи. При этом неумело переодеваясь в "народные костюмы", отчего получалась сущая комедия. Морозов сам вспоминает, как озадаченно скреб в затылке один из его друзей, когда агитатор впервые показался ряженым:
- Черт знает что! Посмотришь сзади - натуральный рабочий. Посмотришь спереди - переряженная мужичком актриса... Интереснейшее чтение - мемуары Морозова! Категорически рекомендую!

Очень быстро незадачливые агитаторы убедились, что сложившиеся у них в башке идиллические картинки ничего общего не имеют с грубой реальностью. Во-первых, мужичок, если кого и ненавидел, так это местных мелких начальников, а к царю относился со всем почтением. Во-вторых, этот самый мужичок мечтал не о том, чтобы колоннами шествовать на "общие" поля и жить в общаге, а хотел всего-навсего прирезать себе еще землицы, да побольше, и хозяйствовать на ней полновластным собственником, без всяких фаланстеров...

Книжки мужики, правда, брали охотно - и просили приносить новые, как можно толще. Спервоначалу народовольцы умилились этакой тяге к просвещению, но очень быстро настойчивые просьбы "потолще да потолще!" их насторожили. И выяснялась ужасная вещь: мужик, даже грамотный, агитационных брошюрок не читает вообще. Пускает бумагу на цигарки или находит ей еще более прозаическое применение... Естественно, ему нужны книжки потолще...
Увлекательнейшее чтение - записки Морозова! Романтический юноша впервые попал "в народ", смотрит прямо-таки глазами марсианина. И на каждом шагу убеждается, что кабинетные схемы не имеют ничего общего с реальностью.

Народовольцы, например, отчего-то решили, что хлебороб считает городского ремесленника отбросом общества, но мужики, оказывается, питают нескрываемое уважение к владеющему специальностью горожанину. По подложному паспорту Морозов - печник, но работает лесорубом (неумело, конечно). Крестьяне удивлены несказанно - у человека престижная профессия, а он дурака валяет... Морозов лепечет, что он-де ищет в деревенской жизни высшего совершенства и истины, что вызывает у мужиков искреннее недоумение. "Сектант, поди, какой", - наконец выносят они вердикт и успокаиваются, решив для себя загадку...

Вот "печника" самым наглым образом обсчитала разбитная кабатчица, и юноша задает себе резонный вопрос: "Неужели после установления всеобщей свободы эта хитрая баба станет святой Лукрецией?".
А это они отчего-то полагали, что "казнь тирана-императора" и провозглашение всех и всяческих свобод автоматически приведут к молниеносному перерождению бывшего "темного народа", и в России тут же воцарится всеобщая братская любовь...

Тут бы и остановиться, тут бы и задуматься: если реальная жизнь ничуть не похожа на ту, что народники о ней нафантазировали, не честнее ли забыть о прокламациях и дурацкой агитации?
Наоборот! Народовольцы принимают другую программу действий: если народ темен, туп и не понимает своего счастья, его надо победить (подлинное выражение одного из теоретиков). Некий Зайцев пишет: коли уж выяснилось, что народ "туп и глуп", то "не следует ставить его на пьедестал", а следует... "действовать против него решительно"!

Никаких большевиков еще и близко нет! Ленин с Троцким еще сучат ножонками и писаются в пеленки, Дзержинский по крайнему малолетству еще даже кошек не мучает. А "прогрессивные революционеры" уже решают железной рукой повести народ к счастью вопреки его воле...

И начинается! Рождаются самые идиотские проекты: то устроить еврейский погром, чтобы народишко почувствовал вкус к бунту; то поджечь леса и свалить на помещиков, недовольных освобождением крестьян; то написать золотыми буквами поддельную царскую грамоту с призывом уничтожить помещиков, и читать ее крестьянам под видом посланцев "из дворца"...
Какое-то время по инерции еще продолжается "хождение в народ", но мужики, не мудрствуя, берут переряженных господ за шкирку и сдают полиции. Тогда-то и начинается стрельба... Кровь алая!

1878 г. Генерал Трепов, один из высоких полицейских чинов, велел высечь политического заключенного - что, конечно, не назовешь пристойным поступком. Но реакция на него несоразмерна - юная Верочка Засулич, дворянка из богатой и знатной семьи, всаживает в Трепова шесть пуль из револьвера. Ее судят и... оправдывают! В любой европейской стране девицу вмиг закатали бы в каторгу до конца жизни, но в России присяжные ее оправдывают при откровенном попустительстве председателя судебной палаты Кони, а собравшаяся на улице толпа встречает террористку громом оваций... Это категорический перелом в общественном сознании, искорка, из которой разгорится пламя, охватившее после всю Россию...

Трезвомыслящие люди, конечно, остались. Вот выдержки из писем того времени: "По-нашему, все эти "балаганных дел мастера", изменники: Кони, председатель, судивший Засулич, Александров, защищавший ее, прокурор, столь бережно обвинявший ее, присяжные, оправдавшие ее... как юродивые и изменники, должны быть казнены или сосланы в каторгу". "Сенаторы, и многие тузы прямо играют в руку социалистам... довольно кокетничать с так называемыми либералами, пора замазать им рот, кто бы они ни были, сенаторы ли, председатели ли судов...".

К сожалению, возобладали другие настроения. Вера Засулич стала кумиром образованной публики. Кони получил нешуточное повышение в судебной системе. Охотнорядские мясники, кулаками разогнавшие демонстрацию буянивших студентов, на много лет вперед ославили себя, став символом самой темной реакции...

Буквально через год народоволец Соловьев стрелял в императора! И началась пятнадцатилетняя "дикая охота" за Александром II. Степан Халтурин устраивает взрыв в Зимнем дворце - но свою фамилию оправдывает полностью, и получается полная халтура: царь не пострадал, но погибли несколько десятков человек из самого что ни на есть простого народа, солдаты и слуги. Это никого не останавливает, случайные жертвы преспокойно списывают в "неизбежные издержки".

Самое страшное, что появляется целое сословие "профессиональных революционеров", видящих смысл жизни исключительно в борьбе любыми средствами против всего и всех, что только стоит у них на дороге...
Уже после Октября знаменитейший террорист Камо, заполняя очередную анкету, на вопрос, какие специальности знает, простодушно ответил: "революционер". Он был всего-навсего последышем.

Во второй половине 19 столетия сформировалась целая когорта подобных "профи". И не обязательно русских. Вот вам великолепный образчик: Людвиг Мерославский, (1814-1878), "генерал" поляк. Понятно еще, когда он не пропускает ни единого мятежа в родной Польше - 1830, 1846, 1848, 1863 - где бы они ни происходили, на отошедших к России польских территориях, или в Германии и Австрии. Но он еще неведомо за каким чертом участвует в "революциях" на Сицилии и в Бадене.

И таких - множество. Итальянец Джузеппе Гарибальди лихо скачет на лошадке посреди всевозможных войнушек и переворотов в Южной Америке, поляки командуют венгерскими полками во время тамошней "революции", русские нигилисты и польские шляхтичи цедят кровушку в рядах Парижской коммуны. Стоит где-нибудь в Европе появиться баррикадам, стоит разгореться очередной заварушке, как туда моментально слетаются профессиональные революционеры...

Они больные! Они уже просто не могут иначе, им все равно, за что драться и на каком языке гомонят вокруг инсургенты - лишь бы драться!
Сохранились любопытнейшие воспоминания французского барона де Невилля, активного агента роялистского подполья. Франция тогда более четверти века - с момента революции до падения Наполеона - жила в атмосфере повсеместных заговоров, шмыганья всевозможных тайных агентов, бомбистов и агитаторов, иностранных шпионов, двойных и тройных агентов, попросту авантюристов.

Так вот, однажды барон по какому-то очередному секретному делу отправился на лодочке в Англию к "королю Людовику", тогда еще просто принцу в эмиграции. С бароном плыл знаменитейший Шарль Кадудаль, глава шуанов - "лесных братьев", партизан-монархистов. И, как вспоминает де Невилль, Кадудаль, до того о чем-то сосредоточенно размышлявший, вдруг сказал:
- Знаешь, что нужно посоветовать королю? Мы должны посоветовать ему арестовать нас обоих, ведь мы никогда не сможем стать кем-то иным, так и останемся заговорщиками. На нас просто лежит эта печать.
Кадудаль подметил точно: подобный образ жизни отравляет человека навсегда.

Запомните хорошенько, мы еще вернемся позже и к менталитету "профессиональных революционеров", и к традициям, в соответствии с которыми они завещали действовать своим последователям...
В России льется кровь. Убивают жандармских офицеров и сановников, убивают в конце концов бомбой императора Александра - за день до того, как он должен был подписать первую в России конституцию! Все это уже получило солидное теоретическое обоснование: Писарев, Лавров, Бакунин и Ткачев наперегонки зовут к топору и огню, разрушая в мозгах сограждан все прежние "предрассудки". Образчик разглагольствований Бакунина: "Надо разорить, ограбить и уничтожить дворянство, и теперь уже не только одно дворянство, но и ту довольно значительную часть купечества и кулаков из народа, которые, пользуясь новыми льготами, в свою очередь стали помещиками...".
Ленину еще месяц от роду!

Но план борьбы с кулачеством уже имеется!
Нечаев пропагандирует еще более людоедские установки: узкая группа революционеров, не связанных никакой моралью, слепо повинующаяся приказам неведомого никому "центра", все средства хороши...
Они и друг друга не щадят! По малейшему подозрению... Нечаев с друзьями убили сотоварища, студента Иванова - был неудобен для "общего дела", слепо повиноваться не хотел, задавал неудобные вопросы... На каторге в Каре повесили своего коллегу П.Г. Успенского (между прочим, мужа сестры Засулич) - по подозрению в "шпионстве" (как выяснилось, ошибочному).
Сохранилась жуткая фотография. На ней страшно изуродованный человек - народоволец Горинович.

В 1876 г. друзья по подполью заподозрили его в предательстве (как выяснилось потом - опять безосновательно) и облили в воспитательных целях серной кислотой...

Александр III довольно жесткими мерами, не церемонясь, сбил волну террора.
Между прочим, это именно ему принадлежит определение "гнилая интеллигенция", а вовсе не Ленину и не Сталину. Дело в том, что после убийства его отца либеральная пресса начала взахлеб требовать от нового императора...помиловать убийц! Мотив был следующий: либералы на полном серьезе уверяли, что-де те самые профессиональные революционеры, растроганные милосердием самодержца, устыдятся своих людоедских наклонностей и добровольно откажутся от террора, да и всех своих боевиков убедят... Прочитав этот бред, Александр и обронил слова о "гнилой интеллигенции". Источник достовернейший - фрейлина высочайшего двора Тютчева, дочь поэта.

Между прочим, у знаменитого русского поэта Афанасия Фета была примечательная привычка. В течение многих лет он, проезжая по Москве, каждый день приказывал кучеру остановиться возле университета, опускал стекло кареты и плевал в сторону "цитадели знаний". Об этом рассказывает в мемуарах сестра А.П. Чехова. Современный комментатор (интеллигент, ага!) охарактеризовал действия Фета как "злобное невежество".
Увы, когда на престоле оказался тряпка Николай, гангрена стала распространяться вновь. Общество было охвачено какой-то жуткой паранойей либерализма и саморазрушения.

Вот вам характерный пример. В феврале 1899 г. ректор Санкт-Петербургского университета вывешивает объявление, где пишет: в прежние годы студенты при наступлении каникул учиняли в пьяном состоянии групповые беспорядки в общественных местах, а посему он, ректор, ставит это господам студентам на вид и предупреждает, что в нынешнем году полиция намерена гасить в зародыше подобные шалости. О революционных идеях, вообще о политике - ни слова. Но господа юные интеллигенты, ужасно обиженные столь явным посягательством царского сатрапа на права личности, выходят толпой на улицу - митинговать. Полиция, понятно, принимает надлежащие меры. Тогда к студенческой забастовке подключаются все высшие учебные заведения империи и бастуют два месяца. Первоначальная причина давным-давно забыта, идет бунт ради бунта, ради того только, чтобы кричать против системы...
И террор разгорается, ширится. Встает заря угрюмая с дымами в вышине...

Из книги А.Бушкова "Красный монарх"


Авторство:
Копия чужих материалов
Использованные источники:
https://www.litmir.me/br/?b=32328&p=1



Комментарий автора:

Слово историку Михаилу Диунову.
"Мода на оппозиционность, которая столь широко распространилась в русском обществе в царствование Николая II, имеет гораздо более древние истоки, лежащие за пределами годов правления этого императора. Фактически оппозиционность досоветской интеллигенции есть прямое следствие ее антинационального характера, вызванного тем, что русская интеллигенция возникла как самозванное сословие, призванное к жизни государством, но плохо вписанное в социальную среду, этим же государством сформированную.
Интеллигенция - это типичное третье сословие и его поведение типично для третьего сословия в эпоху абсолютизма.

Т.е. абсолютная антигосударственность и стремление прорваться к власти, уверенность, что именно третье сословие и владеет тайнами того, как правильно управлять государством. В России третье сословие оформилось не на базе мелкой и средней буржуазии, ибо буржуазия как раз была удачно инкорпорирована в социальную структуру Российской империи благодаря системе гильдий и сословию купцов (именно это привело к тому, что вплоть до ХХ в. купечество было в массе своей аполитично и поддерживало инициативы правительства).

Но не то было с интеллигенцией. Государству требовались низшие чиновники, на замещение всех должностей не хватало дворян, которые преимущественно служили в армии. Поэтому государство решило вырастить образованный слой из среды горожан и священников, но при этом сохранить привилегии дворянства и не инкорпорировать разночинцев в благородное сословие. Эта промежуточность статуса с самого начала оказалась для разночинной интеллигенции роковой. Призванная служить государству, интеллигенция не получала от государства признания и быстро затаила на государство зло. В результате к моменту начала либеральных реформ Александра II уже оформилась ситуация, когда интеллигенция традиционно занимала оппозиционное положение к государству и властям.

Реформы и дальнейшее развитие промышленности существенно расширили число интеллигенции, но только укрепили ее оппозиционность, как самим фактом начала реформ (как бы подтверждающим необходимость слома существующего, о чем много говорила интеллигенция), так и их завершение (что вызвало реакцию "нас обманули").
Николай II унаследовал мощный и уже весьма влиятельный слой традиционно либеральной и оппозиционной интеллигенции, и уже, пожалуй, ничего не мог с ней сделать. Даже реформа сословий и инкорпорирование в дворянство не решили бы проблемы. Возможно, проблему бы решила победа в Мировой войне и подъем России, что сплотило бы нацию и уничтожило бы идеологический раскол в ней, но эта возможность была утрачена благодаря большевизму."

Вот, собственно говоря, и вся проблема... Со своей стороны отмечу, что если в начале, когда интеллигентская прослойка лишь формировалась, причиной недовольства была именно невозможность продвижения в элиту, то позже это зафиксировалось в субкультуре. Помните - умещается не больше одной мысли? Вот и здесь: мысль "мы не элита" наличествует и даже как-то заметно рядом вьется вторая "и это очень обидно", но на этом - все. Анализ "от чего так" или составление плана преодоления такой ситуации - это уже много мыслей одновременно. Не лезет.

Примечание. Некоторые читатели могут возмутиться - как так? Разве сейчас у нас в Думе или в правительстве мало интеллигентов? Да их там столько, что очень хочется выразиться совсем не интеллигентно!
Все просто: а у нас сейчас нет элиты. Интеллигенция отнюдь не стала элитой, она просто заняла ее место.


Best regards, Boris

--- Ручка шариковая, цена 1.1.5-021027