Кто тут про "работяг, отдыхающих за границей", сказки рассказывал?

Vadim Jivoderov написал(а) к All в Nov 06 03:27:36 по местному времени:

СИБИРЯКИ ОСВОБОЖДАЮТ ГОРОДА
Государство и нефтяные компании приступили к сокращению населения в
нефтедобывающих регионах



<Для нефтяных магнатов вахтовый метод - самый дешевый и самый экономный
способ добычи. Вахтовики практически не защищены трудовым законодательством. Им
не приходит в голову затевать какие-то профсоюзы, поскольку зачастую они не
граждане России. Для их детей не нужно строить садики, и больниц для вахтовиков
тоже не надо. Переход на такую форму работы полностью освобождает государство
от необходимости содержать целые города. Теперь загвоздка только в том, как
заставить коренных жителей уехать с Севера. Но, кажется, ключ к решению этой
проблемы уже найден>. (<Новая газета> № 81)

Многие наши государственные деятели, даже и те, которые к нефтянке
никакого отношения не имеют, все чаще замечают в последнее время, что
полномасштабное освоение Севера было стратегической ошибкой. Оказывается, с
самого начала надо было работать там вахтами, а не строить города. Алексей
Миллер, глава правления <Газпрома>, который держит в руках здоровенный кусок
сибирской нефтянки, в этом вопросе горячо солидарен с чиновниками. Местные
власти пока пытаются как-то предотвратить большой исход нефтяников с Севера, но
силы неравны: профессиональных нефтяников планомерно выдавливают. Переселять их
на Большую землю слишком дорого, поэтому делается все, чтобы людям самим не
захотелось жить на Севере. Понятно, куда движется ситуация: если исчезнут
нефтяники, вслед за ними уйдут целые города - жить им будет не на что и не для
кого.
У предпринимателя Андрея в Нижневартовске собственный небольшой бизнес:
несколько продуктовых палаток. К нефтедобыче он никакого отношения не имеет. Но
он тоже пришел на недавний митинг нефтяников и держал плакат с дерзкими
лозунгами, кричал вместе с остальными так, словно руководство нефтедобывающих
компаний притесняет лично его.
- У нас в городе даже тем, кто не работает в нефтянке, все равно нет
никакой жизни, - говорит он. - Если у рабочего зарплата десять тысяч и половину
от нее надо отдать компании за квартиру, то с чем он ко мне в магазин придет?

Конечно, отнять у людей деньги - это лучший способ заставить их уехать.
Руководство нефтяных компаний в этом вопросе уже сильно поднаторело, придумав
множество способов, как не платить рабочим.
Проще всего - лишить премии. Заработок рабочих практически на всех
нефтедобывающих предприятиях состоит из зарплаты и премии. Премия - больше
половины всего заработанного. Но это необязательная выплата, одолжение со
стороны компании. Если рабочий позволяет себе лишнее - участвует в профсоюзах,
допустим, или просто возмущается, - его лишают премии. Голая зарплата - это
пять-восемь тысяч.
Или еще есть другой способ, официальный. Какое-то время назад одна из
дочерних транспортных компаний <Мегионнефтегаза> надумала сократить шоферам из
автоколонны зарплату на 1100 рублей. Была подготовлена бумага, в которой
говорилось: <В целях оптимизации производства со следующего месяца вы будете
получать 4000 рублей вместо 5100, которые были раньше>. Вся автоколонна - 83
водителя - эту бумагу подписала. И одному только шоферу Виталию Жукову остался
непонятен смысл оптимизации, и приказ он подписывать отказался.
С Жуковым начали воспитательную работу.
- Такую клоунаду они мне устраивали, - рассказывает он. - К себе
вызывали, страшные слова говорили. Ну вот оно так и вышло: с <Крузера> меня
сняли, посадили на плохую машину: возить жопы помельче.
Теперь за Жуковым, словно на веревочке, постоянно ездит корпоративная
машина <Безопасность движения>. Эта машина приставлена к нему, чтобы поймать на
нарушении и за это выгнать с работы. Несколько раз контролерам казалось, что
они Жукова поймали. Было уже несколько судов, и сейчас грядет следующий. На
листе ватмана шофер Жуков собирается рисовать доказательства, что правил он не
нарушал. Книжку <ПДД> он уже знает почти наизусть.
Все эти суды, конечно, неприятны, занимают много времени и сил. Но факт
остается фактом: когда все остальные водители получают зарплату в четыре тысячи
рублей, у Жукова она по-прежнему 5100.
Жуков неудобен и потому, что он связался с профсоюзами, которые стоят в
оппозиции к <Мегионнефтегазу>. Эти профсоюзы без конца будоражат рабочих,
рассказывая им, что в стране есть Трудовой кодекс. Хоть и плохонький, но есть.
Рабочие из-за этого становятся неспокойные, непослушные и выходят на митинги.
От Мегиона, где зародились альтернативные профсоюзы взамен традиционных
ФНПРовских, эту моду переняли другие города. Вот на прошлой неделе сразу триста
рабочих в Нижневартовске заявили о своем выходе из профсоюза ФНПР и
присоединились к мегионцам. С отщепенцами уже проводили беседу, но они не
внемлют.
Справедливости ради надо сказать, что те, которые в профсоюзах не
участвуют, они тоже ни от чего не застрахованы.

Саша Чернушкин - молодой водитель из <Автотранссервиса>. Это тоже
<дочка> <Мегионнефтегаза>. Он в профсоюзе не состоит. До сих пор, видно,
побаивался, а может, и не видел в этом особой необходимости: вел себя тихо, и
увольнять его никто не собирался.
Однажды в августе Чернушкин, как обычно, поехал на добычу. Он работает
на длинной <Ниве> - возит инженеров. Была плохая погода, скользко, и где-то в
тайге <Нива> перевернулась. Сашу подобрали встречные машины, здесь же ему
сделали несколько обезболивающих уколов. У него было шоковое состояние, и он
почти не мог двигаться. Отзвонил руководству предприятия. Руководство приказало
ему мухой лететь в офис и писать объяснительную, как так получилось, что машина
сошла с линии. Но Саша сказал, что поедет не в офис, а в больницу, потому что
ему очень плохо. Так Чернушкин, возможно, впервые в жизни ослушался
начальников.
Уже в больнице его взяли в оборот специальные люди. Теперь, когда
Чернушкину уже, в общем-то, нечего терять, он говорит об этом открыто:
- Ко мне подошли несколько человек (я их потом узнал даже) и потребовали
написать две объяснительные. Одна объяснительная - про то, что было на самом
деле. А вторая - как будто я упал и очнулся уже с травмой. Сказали, если не
напишу, то будут проблемы. Я написал.
А проблемы все равно начались, хоть Чернушкин и написал, как просили. На
следующее утро он вообще не смог встать. Врачи констатировали, что у парня
случился перелом позвоночника. Его отвезли в Нижневартовск - на операцию и
вытяжку. Несколько недель он пробыл в больнице, и ему еще повезло, потому что
спинной мозг не пострадал. Сейчас Саша носит специальную шину на шее, чтобы у
него все правильно срасталось. Не работает, поэтому наступили материальные
затруднения. Компания, понятно, никак в его судьбе не участвует. Чернушкину
кое-как помогают ребята из профсоюза - из личных заработков. Также профсоюзные
инициировали разбирательство по делу водителя Чернушкина.
- Мы всех подключили: и комиссию по труду, и прокуратуру, - рассказывает
Петр Федчук, председатель профсоюза <Автотранссервиса>. - Устраивали даже очную
ставку, и Чернушкин опознал тех, которые на него давили. Сначала говорили, что
как минимум пятерых из-за этого случая уволят. А теперь понятно, что даже
выговора никому не будет. Так, пожурят немного - и все на этом кончится.
Сейчас Федчук добивается, чтобы Саше Чернушкину выплатили десять тысяч
рублей на житье. Небольшие, в общем-то, деньги, но таких, как Чернушкин, у
компании много. Поэтому минимизация количества производственных травм - четкая
политика <Мегионнефтегаза>. Работники калечатся хоть и часто, но
преимущественно в бытовых условиях.
Главный козырь, который используют инженеры для того, чтобы доказать
работнику, что травму надо регистрировать как бытовую, - это техника
безопасности. Технику безопасности не соблюдает никто. Соблюдение всех
предписаний противоречит самой сути работы в современной нефтянке. Где рабочему
найти время на технику безопасности, если ему даже спать некогда? А кому такое
положение дел не нравится - так тех компания с легкостью готова отпустить на
все четыре стороны. Замена себя ждать не заставит.
- У нас на добычах сейчас гастролеры месяцами живут в балках* , а то и
прямо в кабинах машин, - рассказывает Сергей, который работает на
месторождении. - Хотя там есть маленькие финские домики. Но это им дорого
выходит. Еще ведь и за столовую платить надо, и за дорогу.
Для нефтедобывающих компаний вахтовики - спасение от головной боли с
профсоюзами. Ни одному приезжему рабочему не придет в голову жужжать насчет
бесчеловечных условий труда, если за эти действия его могут лишить премии.
Тогда и дорога не окупится, и деньги, потраченные на харчи. Люди ведь едут из
совсем нищих городов и деревень - со всего бывшего Союза.

На далеких месторождениях вахтовым методом работают даже местные
нефтяники, потому что ехать туда долго, несколько часов. Раньше, когда в
<Мегионнефтегазе> было другое руководство, когда еще и времена другие были,
рабочих туда доставляли вертолетом. Это было сравнительно быстро и экономило
людское время. Вертолеты летали над городом, словно мухи. А сейчас, когда летит
вертолет, все удивляются и поднимают головы. Наступили времена экономии денег,
и нефтяники даже в самые далекие дали ездят на автобусе.
По всей Югре, и не только по Мегиону, ходят страшные рассказы про
рабочих, которые замерзли в автобусах по пути на добычу. Автобусы, опять-таки
из соображений экономии, заправляют обычной соляркой, а не специальным топливом
<Арктика>. Оно стоит дорого. Зато солярка замерзает уже при минус сорок. А
зимой иногда за пятьдесят бывает, и автобусы встают. В прошлом году по разным
правозащитным интернет-сайтам разошлась информация о том, как замерзли люди в
одном из таких автобусов. Замерзли они насмерть, а не так, что им просто
холодно было. Но руководство <Мегионнефтегаза> эту информацию опровергает и
говорит, что все рассказы про замерзшие автобусы - это местный фольклор,
выдумки скучающих нефтяников. И Саша Чернушкин с его сломанным позвоночником -
это тоже выдумка и напраслина. На прошлой неделе комиссия по труду подтвердила,
что у него была бытовая травма, а теперь Чернушкину собираются вчинить иск за
клевету.

- Мы плюем в колодец и ждем оттуда эха, - говорит мегионский профсоюзник
Федчук.
Они уже устраивали митинги, рассылали сообщения журналистам. Было даже
письмо наверх, чуть ли не в президентскую администрацию. Но никто не ответил и
вряд ли ответит в будущем.
Через неделю, 14 ноября, в Москве будет съезд профсоюзов ФНПР. Туда
наверняка пригласят и профсоюзных деятелей из Мегиона. Но не тех, которые
выходят на митинги, а других - <сторонников конструктивного диалога с
работодателем>. Рабочие, которых на съезд не позовут, тоже собираются в Москву.
Они хотят дождаться, когда на мероприятие приедет Путин, и хотя бы в двух
словах рассказать ему, как плохо стало им жить. А то ведь президент тоже,
наверное, думает, что нефтяники у себя на Севере как сыр в масле катаются.

* Балками в Югре называют нечто среднее между землянкой и бараком. В
Мегионе балочный фонд составляет 60% всего городского жилья.

Ольга БОБРОВА, наш спец. корр., Югра
06.11.2006

http://2006.novayagazeta.ru/nomer/20...n84n-s15.shtml
--- GoldED+/W32 1.1.5