"Свобода" или равенство? #1/2

Alexey Danilov написал(а) к All в Dec 17 20:00:33 по местному времени:

Нello!

http://www.socialcompas.com/2017/10/...heskih-sistem/

Резюме. Обсуждаются альтернативные варианты оптимизации популяционной структуры у животных и социальной у гомосапов. Рассматриваются два возможных экстремума - максимальная конкурентность в распределении нужного ресурса между особями разного "качества", второй - "силовое" установление равенства в снабжении им до начала конкуренции между индивидами, при их формировании. Первый подход увеличивает "свободу" и максимизирует точность выделения "лучших" и монополизацию ими ресурсов пропорционально "качеству". Второй - увеличивает "равенство" позволяя достичь максимума продуктивности на выходе, от рождающихся детей до "интеллекта нации".

*

Первый экстремум - максимум свободы

Зададимся вопросом: какая структура подобных систем оптимальна? (последнее я пока специально не определяю чётко). Первый подход здесь - распределять ресурс сообразно "качеству" особей. Оно, как понятно, проявляется в конкуренции за него, идущей по неким постоянным правилам. У животных это обеспечивают видовые сигналы и механизмы коммуникации, "наказывающие" проигрышем отвечающих на демонстрации прямым действием или уклоняющихся от следования определённому "синтаксису", организующего обмен данными демонстрациями. У людей - правилами fair play, неизменно устанавливаемыми для всех видов "соревнований" сообразно нормам и принципам данного социума; они, в свою очередь, зависят от формационной принадлежности и конкретной истории последнего, также как классовой принадлежности состязающихся. Т.е., как у животных, сложились исторически под действием конкуренции и отбора, только в ходе не эволюции, а собственно истории (как и почему первая переходит во вторую, см. "Про селекционистский подход к социальной истории").

В обоих случаях в конкурентном процессе индивиды естественным образом делятся на "лучших" и "худших": первые получают больше самок, лучшие территории, высший статус в иерархии и т.д. У людей это проявляется там, где число жён (т.е. рабочих рук и производителей будущих рабочих рук) пропорционально богатству мужчины или его отца. Или там, где доступ к образованию и успехи в нём почти полностью заданы возможностями (в т.ч. образованием) родителей, как в современных развитых странах (кроме Скандинавии). А от образования зависит зарплата, т.е. те самые возможности; круг замыкается, воспроизводя классовый разрыв.

Животные здесь отличаются от людей в лучшую сторону: у них появляются альтернативные стратегии (клептогамия, нетерриториальность и пр.), позволяющие данное разделение обойти, "выровняв" приспособленность доминантов и подчинённых. Проигрывают в этой системе "средние", запаздывающие со специализацией поведения. Люди, увы, существа разумные, а значит обучаемые и убеждаемые. У них в классовом обществе появляется угнетение, разными способами мешающее большинству членов эксплуатируемой группы классовый барьер обойти. Сегодня это примерно на треть обусловлено худшей средой обитания, меньшими и худшими ресурсами для демоса в сравнении с "чистой публикой", на две трети - разными формами убеждения и самоубеждения их в том, что это деление честное, они свободны, а сложившееся положение "естественно" (в смысле биологической ли равноценности, или в смысле справедливости в человеческом плане).

Переходя на язык социальных взаимодействий и конфликтов, данный подход создаёт максимум свободы, в либеральном понимании - свободы рук за общим столом. Соответственно, деление на "лучших" и "худших", сложившееся здесь и сейчас, в следующие моменты лишь подкрепляется и усиливается. Здесь максимизируется точность распределения ресурса между особями разного "качества" в каждый данный момент, но ценой сокращения общей продуктивности популяции, ожидаемой от использования такого ресурса, "на длинной дистанции": в случае половых партнёров это репродуктивный выход, как в примере с мормонами, в случае образования - "интеллект нации", в случае медицины - среднеожидаемая продолжительность жизни. По этой причине большинство бедняков живёт не в самых бедных странах, но в (при прочих равных) наиболее рыночных и т.д.

Поэтому настоящая диктатура (якобинская диктатура, диктатура пролетариата в СССР) - это ограничение либеральных свобод, в первую очередь очередь свободы торговли и свободы печати, в условиях, когда их осуществление ведёт к голоду или военному поражению страны. И осуществляется она в интересах трудящихся и против цензовых классов. Даже чуточное ограничение этих свобод в Первую мировую (нормирование распределения продовольствия с затруднением выселения неплательщиков) значимо улучшило питание демоса в Англии и Франции (где не было голода, обусловленного блокадой, плохой питание было чисто следствием дороговизны.

Второй экстремум - максимум равенства

Следовательно, второй подход - организация равного доступа к ресурсам и/или обеспечения им всех поровну: а конкурируют особи здесь не по степени монополизации ресурса, а по "плодам" его использования в жизненном цикле: численности выращенного потомства, если речь идёт о самках, квалификации и умственных достижениях, если речь идёт об образовании и пр.

Это создаёт максимум равенства (а если говорить об общественной жизни - и братства): устанавливается реальная одинаковость стартовых возможностей. Конкурентность особей здесь ограничивается "силой", почему "состязание" их на жизненной дистанции оказывается "честным", максимально способствующим реализации индивидуальных талантов каждого а не подкреплению социального статуса как в первом случае, при минимизации ненависти и агрессии соревнующихся (у социальных животных - разнообразию жизненных стратегий, разными способами дающих сходную приспособленность).

В обществе это максимум самореализации, т.е. свободы в нормальном человеческом смысле (и одновременно братства, т. к. разнокачественность индивидов не перерастает в неравенство). В популяции это минимум социальной дезорганизации: потери от неё зачастую превышают потери от хищников, скажем у облигатно-колониальной пестроносой крачки Thalasseus sandvicensis гибель птенцов от агрессии взрослых соседей и других проявлений социальной дезорганизации - 18.3% от числа отложенных яиц и 19.8% от числа вылупившихся, 34,2% случаев гибели от разных причин, при отсутствии хищников в районе исследований; при их наличии смертность от тех и других сравнимы (в других местах, однако, она ниже).

Тоже мы видим у других таких видов, скажем, у морского голубка Larus genei (1-2), черноголового хохотуна Larus ichtyaetos и пр. Вообще, чем выше социальная плотность группировок, тем сильнее на особей действует социальный стресс (у людей сюда входят все риски насилия, криминала, дискриминации пр. всё вызывающее страх и беспомощность) в сравнении с энвиронментальным, куда входят хищники и др. опасности.


Это экстремум продуктивности "на выходе" для обществ или популяций, использующих данный ресурс, т.е. общее благо. Скажем, при первом подходе читать нужные буржуйские статьи по теме могут лишь члены команды, глава который устойчиво получает гранты, т.к. знаменит, что даёт им и их направлению понятное преимущество перед другими командами и их подходами. При втором - могут все, благодаря советской системе РЖ, сегодня ужавшейся на 95% и сервису Sci-Нub Александры Элбакян, а потом, при равной осведомлённости о работах друг друга, получится лучше сравнить качество собственно результатов, что по интересности сегодня, что по перспективам долговременного развития.

Или чем выше неравенство в оплате труда учёных, тем ниже "выход" научной продукции сообщества (скажем, на доллар вложений). Так, Fortin J-M, Currie DJ (2013) исследовали, что даёт больше отдачи - дать много небольших грантов или мегагранты "лучшим"? Ожидаемо первое лучше второго в смысле отдачи.

На деле это довод против грантовой системы как таковой, и за "железную чашку риса" для всех действующих учёных, вместо "стеклянной" для "лучших". Поскольку все их темы и направления нужны для полночленного развития соответствующей научной дисциплины, ничего нельзя отсечь без ущерба для неё, см.в комментариях:
(И довод за контрпродуктивность материального стимулирования в тех случаях, когда чела надо мотивировать содержанием работы. Ещё в 30-е годы в США было выполнено классическое исследование на эту тему. Обеспокоившись нелюбовью подростков к чтению, торговые сети решили постимулировать любовь, и давали подросткам за чтение бесплатную пиццу, что в голодных 30-х для них было и насущно и классно (программа "Зарабатывай, учась!"). А психологи следили за результатами естественного эксперимента. Оказалось, сперва дача пиццы усиливала готовность читать, затем она перестала усиливать, но поддерживала готовность на неком постоянном уровне. Но вот после отмены мотивация читать у участников акции исчезала сразу и насовсем - они не знали, не понимали, зачем это делать бесплатно.

То есть денежное подкрепление гарантирует отчуждение от процесса и результатов труда, в том числе потому что деньги усиливают эгоистичность поведения и асоциальность привязанностей. Во всякой же трудовой мотивации, в удовлетворённости трудом есть компонента связанная с его ценностью для общества (наряду с компонентой "для самореализации", раскрытия своих способностей/интересов, и компонентой "ради средств к существованию"). Проблема состоит в том, что как только третье из необходимости становится ценностью, она подавляет первые две, особенно при ослаблении или невозрастании вознаграждения. К слову, это ещё один пример, как социальное изобретение - деньги - пересиливает побуждения альтруизма и равенства, присутствующие в нас "от природы".

И наоборот: если человек делает неприятную или подлую работу (лжёт, клевещет, ворует, убивает), стоит делать это только за деньги, никогда за идею. Иначе ради преодоления возникающего когнитивного диссонанса он придумает объяснение, почему эта подлость ради чего-то хорошего, каких-то высоких принципов - и поверит в него так, что не разубедишь. Что господам запутинским - или белоленточным - пропагандистам следовало бы иметь в виду.

Так или иначе, примат материального подкрепления контрпродуктивен, ибо с какого-то уровня не увеличивает, а снижает удовлетворённость работой и её личностную значимость - особенно в случаях, когда речь не идёт о простом выживании. Поэтому, если "деньги лишь эффективны" - важный идеологический принцип, проводящие его в жизнь самой логикой вещей будут ставить коммерциализируемых врачей и учителей в условия, когда речь пойдёт о выживании (или работе на износ).

См. хорошую историю по теме

"Однажды равви Хаййим из Кросно смотрел со своими учениками на канатоходца. Он был так поглощен этим зрелищем, что ученики спросили его, что так привлекло внимание учителя в этом дурацком представлении.
"Этот человек, - произнес равви, - рискует своей жизнью, и я не могу сказать зачем. Но я совершенно уверен, что, пока он идет по канату, он не думает о том, что его номер заслуживает платы не менее двухсот гульденов, ибо, пока он его исполняет, он может упасть и разбиться".)


Управленческие следствия, в т.ч. для науки

Иными словами, желая максимально поощрить "лучших", мы подрываем среду, благодаря которой они стали такими, затрудняя формирование завтрашних "лучших".

Платой оказывается сугубая неустойчивость положения "лучших" здесь и сейчас, ибо в следующих поколениях им, их потомкам и пр. всё труднее выдерживать конкуренцию с "поднявшимися" благодаря равному доступу к ресурсам. Почему они склонны использовать какие-то другие факторы, чтобы законсервировать положение и быть не столько "лучшими", с

С наилучшими пожеланиями, Alexey Danilov.

--- wfido